В своей обшарпанной, самой что ни на есть малогабаритной двухкомнатной холостяцкой квартирке Гуров быстро накрыл на стол, разлил по стаканам остатки водки, кивнул. Они молча выпили, зажевали вчерашней яичницей.
— К Юдину подашься? — спросил Орлов.
— Уже неделю на зарплате…
— Как же это? — удивился Орлов. — А трудовая книжка? Ты ее только получил…
— Им человек нужен, а не бумажка. У меня к тебе просьба, Петр Николаевич.
— Ну? — Орлов взглянул настороженно, даже испуганно. Генерал знал Гурова, и обращение по имени-отчеству в сочетании с просьбой не сулили хорошего.
— Да не боись, Петр, — рассмеялся Гуров. — Я пенсионеров не ем, лишь закусываю.
— Сам такой, — огрызнулся Орлов. — Выкладывай.
— Иди ко мне консультантом.
— Чего? — Орлов сложил губы дудочкой, взглянул на кончик своего носа. — На хрен тебе нужен консультант? — Он перестал гримасничать, взглянул неприязненно. — Хочешь денежку подбросить для поддержки штанов?
— Дурак ты, и уши холодные, — ответил резко Гуров. — Будто сам не знаешь, я человек завиральный, увлекающийся. Мне твои мозги во как необходимы, — Гуров чиркнул пальцем по горлу. — Дело для меня это новое, чужое поле, правил не знаю, и противник у меня будет другой окраски…
— Ладно, разберемся, жизнь покажет. — Орлов достал из кармана «вальтер» и служебное удостоверение. — Держи, это твой «вальтер», а ксиву я тебе выправил, береги, она в России в единственном экземпляре.
Гуров схватил пистолет, узнал сразу, и не по царапине от пули — по дружескому рукопожатию.
— Так я же его вчера сдал. — Гуров выщелкнул обойму, оглядел ствол.
— Ну и дурак. Сдал табельный «макаров», и хватит. Зачем же сдавать оружие, добытое в бою? — Орлов довольно улыбался: каждому приятно доставить радость другу.
— Да особист, сволочь, привязался… «Знаю, знаю, у вас имеется…» Я и швырнул. — Гуров взял удостоверение, пощупал натуральную кожу, какой в жизни не было на его удостоверении. По вишневому полю золотыми тиснеными буквами: «Министерство Внутренних Дел России». Гуров раскрыл удостоверение, взглянул на свою фотокарточку, рельефный штемпель, гербовую печать, прочитал: «Полковник Гуров Лев Иванович является главным консультантом Главного управления Уголовного розыска МВД России» — и подпись: Орлов.
— Петр! — Гуров чуть не всплеснул руками. — Главный консультант! Такой и должности нет!
— Отметь, Лева, — Орлов улыбнулся еще шире, — я тебя главным консультантом назначил до того, как ты меня простым консультантом пригласил. Я начальник главка? Сегодня еще начальник, и мне решать, какой консультант мне нужен…
Глава 1
Сыскное агентство
Гуров взглянул на трупы мельком, отметил, что обоих мужчин расстреляли в спину из автомата, видимо, с близкого расстояния, осторожно, чтобы не мешать врачу и фотографу, обошел тела и поднялся на третий этаж. Дверь в квартиру, в которой жил бухгалтер фирмы «Стоик», была приоткрыта. Гуров вошел, тщательно вытер ноги, сказал:
— Здравствуйте, — и сел на ближайший, стоявший у двери стул.
Генеральный директор фирмы Борис Андреевич Юдин кивнул, взглянул на часы, тут же виновато улыбнулся и развел руками: мол, конечно, ты предупреждал, но сейчас, сам понимаешь, все из головы вылетело.
Утром Гуров впервые в жизни отправился к зубному врачу и сообщение об убийстве получил лишь несколько минут назад, когда сел в машину.
Комната походила на «люкс» дорогой гостиницы: шикарно, безлико, чисто прибрано, словно тут не жили, а лишь приезжали да уезжали. Кроме Юдина, за овальным столом сидел начальник охраны фирмы Александр Арепин, русоголовый амбал в коже, с обиженным лицом, мощными плечами и руками, которые он не знал куда деть, потому бесцельно крутил на полированном столе хрустальную пепельницу. У стены на стульчике скучал бывший подполковник милиции и начальник отдела МУРа, близкий приятель, можно сказать, друг Гурова — Станислав Крячко. Почему он уволился и подался в коммерческие структуры, коли будет время — разберемся.
— Иван не был моим другом, но он работал в фирме… Я не могу допустить, чтобы моих сотрудников убивали безнаказанно. — Юдин поднялся из-за стола, взглянул на Гурова, явно хотел что-то сказать, но лишь кивнул и вышел.
— Когда о погибшем говорят, что он не был другом… — Крячко разговаривал сам с собой, запнулся, глянул на Гурова. — Лев Иванович, там шурует наша группа… — Он вновь запнулся — еще не привык, что в МУРе не работает.
— Сходи, поболтай, ты умный, — сказал Гуров и повернулся к начальнику охраны: — Что скажете?
— А чего? — Охранник пустил пепельницу по столу, и она свалилась на ковер. — В Москве убивают каженный день… Главбух был сволочь, каких поискать. А Витек лопухнулся, сам и заплатил…
— А вы? — Гуров встал, лизнул кровоточащую десну, невольно поморщился. — Вы в фирме больше не работаете. — Он шагнул было в коридор, передумал и вернулся: — Ты вот что, мальчик, учти… Вздумаешь фирме гадить, я об этом узнаю обязательно.
— Слушай, мент! — Охранник поднялся и оказался чуть не на голову выше Гурова. — Я таких, как ты…
— Таких ты не встречал, — спокойным голосом перебил Гуров, — и не слыхал, о чем скорее всего пожалеешь. Убирайся!
Гуров отошел в сторону от двери, пропустил бывшего начальника охраны в коридор, подождал, пока захлопнется входная дверь, и занялся осмотром квартиры. Он бесцельно бродил по трехкомнатной квартире, прекрасно понимая, что искать здесь крючок, за который можно уцепиться, — дело пустое. Не отдавая себе отчета, Гуров просто тянул время, ждал возвращения Крячко. Когда Гуров был полковником и начальником, то и тогда не вмешивался в работу бригады, осматривающей место преступления. Он не оценит характер ранений лучше врача и не найдет ничего стоящего, что бы пропустил при осмотре криминалист-профессионал. Вот оценить всю добытую информацию в совокупности, сделать порой неожиданный вывод сыщик способен, а толкаться около трупов не по его части.
Бродил он по квартире, вроде и не оглядывался, но невольно отмечал, что мебель вся новая, квартира как бы не жилая, однако тщательно прибранная, словно тряпкой и пылесосом прошлись час назад. Только в спальне удалось обнаружить следы человека. Да и мебель здесь была иной, обычной, годной к употреблению. Шкаф, стол, пара стульев, разложенная и неубранная диван-кровать, холодильник, маленький, обшарпанный, в отличие от роскошного белоснежного, в рост человека, который был на кухне. В пепельнице окурки и коробок спичек, пахнет дешевым табаком, а в гостиной лежат пачка «Мальборо» и дорогая зажигалка.
Жил-был бухгалтер, рядовой совслужащий. Внезапно он разбогател и решил, что должен жить иначе, той жизнью, которую он видел в кино. Он купил квартиру и все что полагается, но не удержался, кое-что из старого жилья перетащил в новое и внезапно выяснил, что опоздал, шкуру сменить не удается, приросла… Размышления Гурова прервал звонок в дверь.
Крячко был угрюм и сосредоточен, начал без вступления:
— Лев Иванович, дела наши хреновые. Ребята приехали знакомые, грамотные, прямо не сказали, но дали понять, мол, ваши разборки нам уже во! — Он чиркнул пальцем по горлу. — Попадется — возьмем, а разыскивать всерьез не будем.
— «Наши», «ваши»! — Гуров усмехнулся. — Свежо! А ты этому философу не намекнул, что завтра «наш» убийца ему, оперу, башку отстрелит?
— Ты, родной начальник, давненько в МУРе не был! — огрызнулся Крячко. — Тут ни намеком, ни приказом, ни осиновым колом мозги не поправишь. — И повысил голос: — Ты, умник великий, полагаешь, что я отдел МУРа на твою контору поменял от расстройства чувств? Ты пропел пару куплетов, и я расплакался? Или я за долларами побежал?
— Станислав, ты продолжай, не стесняйся, — тихо сказал Гуров. — Ты мальчик взрослый, знаешь, что наступит завтра…
— И мне станет стыдно? — Крячко открыл холодильник, вынул бутылку водки.
— Обязательно, — сказал Гуров. — А коли сейчас выпьем, будет стыдно вдвойне.
Крячко взмахнул бутылкой, сунул ее в холодильник, хлопнул дверцей.
— Змей! И всегда был! Я не люблю тебя!
— Это вряд ли. — Гуров закурил. — С какого расстояния стреляли?
— Что? — Крячко знал Гурова многие годы, к его манере резко сменить тему разговора оказался не готов, задал дурацкий вопрос: — Кто стрелял?
— Установим, — Гуров пожал плечами. — Пока меня интересует, с какого расстояния.
— Ах да, извини, господин полковник! — Крячко махнул рукой. — Дай врубиться… Автомат Калашникова, судя по разбросу гильз, стреляли метров с десяти, примерно с восьмой ступеньки, — заговорив о профессиональных вещах, он обрел уверенность. — Полагаю, убийца ждал на площадке третьего этажа, возможно, он поднимался на площадку между третьим и четвертым, затем вернулся. Думаю, Лев Иванович, кто-то выходил из квартиры. Проверим, возможно, нам подбросят приметы. Убийца ждал недолго, минут десять-пятнадцать, курит иностранные сигареты, я пепел в НТО передал, однако это сегодня ничего не даст. Все курят иномарки, мало кто курит одну и ту же, покупают что попадется.
